воскресенье, 6 марта 2016 г.

Умань




Леонид Тишков
УМАНЬ,  2015 , 7 частей, 260 см х 560 см, бумага, тушь, акрил

     Совсем недавно, готовясь очередной раз показать свою работу «В поле моего отца», решил проверить, где точно находится то поле, на котором мой отец попал в плен, я вдруг наткнулся в Интернете на справку НКВД, касающеюся военной судьбы моего отца. В ней было указано, что командир взвода политрук Александр Иванович Тишков, 1912 г.р. попал в немецкий плен 10 августа 1941 года у села Подвысокое.



    И тогда я узнал, что это то самое место в Кировоградской области, вошедшее в историю как Уманский котел, в котором были окружены 6-я ,12-я и 26-я армии Южного и Юго-Западного фронта, погибли десятки тысяч и сотни тысяч были пленены наступающими немецкими войсками. Эта трагедия была скрыта от советского народа, все, кто выжил в этом аду, вернулся из плена, был обязан не распространятся о тех событиях. Из-за ошибок командующего Южным фронтом армии оказались в двойном кольце немецких дивизий. Командование армий пыталось вырваться из окружения на танках, а весь средний, младший командный состав и солдаты были оставлены в кольце врага. Окружение началось 1 августа, мой отец попал в плен 10 августа, значит в течение 10 дней он со своим взводом и тремя пушками пытался обороняться и прорвать окружение, потом они скрывались в Зеленой браме, обширной дубовой роще, куда были загнаны остатки советских армий, а после, когда кончились боеприпасы, еда и вода, они выходили из леса в поля, уничтожив оружие, технику и документы, сорвав отличительные знаки, пытались пройти через немецкие кордоны в тыл, но тыла не было, везде были враги.  Я стал воссоздавать по скудным воспоминаниям, оставленных участниками тех событий, путь моего отца. Он выглядел все трагичнее и трагичнее, как я узнавал детали. Отец был политруком, командиром взвода, на фотографии у него три «кубаря» на петлице и вверху звезда и, кажется, пушки крест на крест.
Мой отец был в окружении, сражался до конца. Судя по документам он попадает в плен 10 августа, а 12 августа село Подвысокое было занято немецкими войсками.
   Некий немецкий автор по фамилии Штеец в книге «Горные егеря под Уманью» писал: «Перед победителями предстала ужасная картина. На улицах Подвысокого, возле леса сотни уничтоженных русских. Расстрелянные танки, грузовики, повозки. Трупы экипажей лежат между обломками. У подъезда к Подвысокому встретил пленных. Колонна по плоской равнине тянулась от горизонта до горизонта. Они идут по шесть-восемь человек рядами в колонне длиной около 10 километров. На поле битвы насчитали около 18 тысяч погибших русских. Более 400 орудий всех видов, 4700 средств передвижения, 3800 лошадей. Около 60 тысяч пленных скопилось в гигантском лагере 49-го горнострелкового корпуса».
   Оторванные от своих частей, брошенные командованием, голодные и зачастую раненые люди бросали оружие и поднимали руки вверх. Отовсюду: с сел, дубрав, глубоких оврагов и неубранных полей - медленно выходили небольшие группы и брели к проселочным дорогам. Среди них шел и мой отец.
 «Захваченные в плен наши товарищи томятся в загонах, в колхозных конюшнях, на скотных дворах. Постепенно свою добычу - раненых и обессиленных бойцов - конвойные команды гонят в Умань, в то страшное место, которое останется в истории под именем Уманской ямы.В воздухе стоял смрад, с полей ветер приносил запах смерти, вокруг Зеленой брамы, на берегах Ятрани и Синюхи действительно выросли холмы трупов. Для сбора погибших советских военнослужащих немцы и местные полицаи сгоняли женщин с грубыми домоткаными ряднами. Трупы не считали, не опознавали, а сбрасывали в воронки от разрывов бомб и снарядов или в окопы и равняли их с землей». Это из книги поэта Долматовского, бывшего среди военнопленных.
    28 августа в расположение штаба группы армий «Юг» у села Легезино вблизи Умани прилетел Гитлер вместе с итальянским диктатором Муссолини. Якобы после этого Гитлер приказал отпустить из плена жителей уже оккупированных территорий Украины и Белоруссии. Тогда некоторые попавшие в Уманскую яму назвались украинцами или белорусами и были отпущены на свободу. Другие десятки тысяч советских бойцов и командиров, взятых в плен в Подвысоком и Зеленой браме, остались в Уманской яме, где их ждали муки, голод, жажда, унижение и смерть.
Возвратившийся после войны из плена красноармеец А.Ф. Шестаков рассказывает: «После пленения немцы угнали нас в Умань, где поместили в ямы за городом. Ямы не были огорожены проволокой, но охранялись немецкими часовыми. В начале 1943 года выживших в Уманском лагере пленных перевели в шталаг N 318.»
    Среди первых пленных, заполнивших Уманскую яму, оказался командир хозяйственного взвода лейтенант В.М. Мищенко: «... Сверху я хорошо видел эту яму еще пустой. Ни крова, ни пищи, ни воды. Солнце нещадно палит. В западном углу полуподвального карьера находилась лужа буро-зеленой с мазутом воды. Мы кинулись к ней, черпали эту жижу пилотками, ржавыми консервными банками, просто ладонями и жадно пили. Еще запомнились мне две лошади, привязанные к столбам. Через пять минут от этих лошадей ничего не осталось.»
Воспоминания А. Колесникова, бойца 21 кавполка НКВД:      
    "Вот и Умань. Нас загнали в глубокую яму, из которой кирпичный завод брал глину. Яма была метров 7 глубиной метров, 300 шириной и около одного километра в длину. Нас не кормили, воды не давали. Все лужи повыпивали, начали есть глину. Потом эта глина в желудке сбивалась в комок, и человек умирал в тяжелых муках. Однажды прошел холодный дождь. Все начали вырывать в стенах небольшие ямки, чтобы согреться. Но потом все это обвалилось и кто не успел выбраться из своего укрытия, того ждала страшная смерть.»
«В ходе боёв на окружение в районе Умани (начало августа 1941 г.) 17-я армия оборудовала два армейских пункта сбора военнопленных, создав ограниченные запасы продуктов «за счёт сбора трофейных запасов и выдачи малоценного продовольствия с армейских складов». 1-я танковая группа и дивизии направляли теперь без предварительного уведомления большую массу пленных в Умань на 16-й пункт сбора, где к 10 августа 1941 г. скопилось 50 000, а к 12 августа - 60000-70000 пленных. И, хотя продовольствие на пункте имелось, пищу готовить не могли из-за отсутствия полевых кухонь; воды также не было. Поскольку материалы следовало экономить, был отдан общий приказ, чтобы армейские пункты сбора пленных и пересыльные лагеря работали только с трофейными кухнями; здесь, как и в большинстве других случаев пленные «прибыли в лагерь не то что без полевой кухни, но и почти исключительно без какой-либо посуды». 13 августа пленные впервые получили питание, после того как был подавлен бунт путём расстрела «зачинщиков»...  Это книги Кристиана Штрайта  "Вермахт и советские военнопленные в 1941-1945 гг"
     Из воспоминаний Сергея Чеканова из села Новое Тарбеево, Мичуринского района.  «На земле валялись опухшие с пересохшими губами люди, просили воды. По лагерю ходили санитары с носилками и подбирали умерших. Рядом с лагерем была яма, из которой местные жители брали глину. На дне ямы осталась грязная вонючая вода от давних дождей. Нас погнали туда. Скоро эта жидкость была выпита. Ночевали тоже здесь, на дне ямы. Утром на край ямы подводили лошадей, стреляли. Пленные, кто в чём мог, варили конину. Дня через три дно ямы было усыпано мертвецами, их никто не убирал.»
     Я нашел фотографию этого лагеря. Несметное количество людей (в докладах немецкого командования фигурировала цифра 103 тысячи советских пленных) скученное, спрессованное в глиняном карьере недалеко от Умани, серая безликая масса, без конца и края, снятая немецким фотографом с немым безразличием, как пейзаж. На ней написано: «Негатив №1. 13/22. Умань, Украина, страна – Россия. Дата съемки 14 августа 1941 г. 50 тыс. русских собрано в лагере военнослужащих в Умани».


    Я всматриваюсь в эту фотографию, увеличиваю на экране компьютера каждого человека, пытаюсь разглядеть лицо, вдруг я увижу своего отца среди пленных, я наверняка узнаю его, я видел фотографии его в военной форме еще до войны, но нет, это другие люди, его никак не могу найти. Я хочу разыскать этот негатив и увеличить фотографию до такой степени, чтобы люди на нем стали в рост наш, чтобы этот документ вырос до небес, окружил меня, и я бы оказались внутри него. И тогда я бы ходил от человека к человеку, заглядывал бы им в лицо и нашел бы своего отца, но вряд ли смог бы ему помочь и забрать его оттуда. Он так и остался в этой Уманской яме и в лагере "шталаг 326" в округе Штукенброк, в котором погибло 65 тысяч советских солдат и офицеров, откуда 4 апреля 1945 его освободили американцы. На Урал домой вернулся в декабре1945 из спецлагеря НКВД "Борисенко", Франкфурт-на-Одере, где проходил «фильтрацию» и дал подписку о неразглашении случившегося в Умани. Долгое время после окончания войны не был признан ветераном, его не звали на парад в День Победы. Я помню, что только в начале 60-х годов он получил первую памятную медаль за победу над Германией, это было огромное счастье для него. Он работал всю свою послевоенную жизнь в Нижне-Сергинской школе номер 2 учителем географии, военного дела и физкультуры, не восстановился в Партии, жил скромно, вырастил с матерью, тоже учительницей, троих сыновей, и умер от инфаркта, прожив 70 лет. На вопросы о войне он старался не отвечать, ничего не рассказывал, но его глаза темнели, как будто тени падали на его лицо. Теперь, я понимаю, что это были тени Уманской ямы, призраки неволи и вечное присутствие страха и боли, долгое ожидание смерти, которая была всегда рядом.
     И эти тени преследуют и меня, ведь я сын своего отца, я всегда знал, что что-то не в порядке со мной, что-то прячется неявленное внутри моей памяти. Думаю, это было то, от чего берег меня мой отец, не рассказывая нам все ужасы, которые настигли его во время войны, - что ворошить былое, угли еще тлеют под золой. Видимо, это все передается с кровью. Вот я, уже рожденный после войны, через семь лет после возвращения отца, все продолжаю нести эту страшную ношу памяти, ношу своего отца через его поле, хотя руки мои, вздернутые к небу, пусты, только я немного сутулюсь, как будто что-то висит у меня за спиной.


вторник, 1 марта 2016 г.

Тайные знаки

Картина "Тайные знаки" 1986 г. на выставке "А еще в очках!", организованная
галереей Ковчег.  С 10 марта по конец мая 2016 года в залах музея Пушкина,
ул. Пречистенка, 12/2
https://tvrain.ru/teleshow/vechernee_shou/vystavka_ochkarikov-405212/